Первое открытие Судзуки сделал, посетив громадный инкубатор для выведения японских жаворонков. Яйца этих певчих птичек помещаются в гигантские теплые и тихие залы инкубатора, где создаются такие же условия, как в гнезде. Здесь царит тишина, за исключением одного звука – голоса птицы – учителя, своего рода птичьего Бетховена. Судзуки к своему изумлению отметил, что каждый вылупившийся птенец автоматически повторяет песню учителя. Однако через несколько дней каждый птенец, начавший с простого копирования, начинает создавать свои собственные вариации оригинальной песни. Специалисты – орнитологи, ждут, пока каждая из этих птиц овладеет собственным стилем, а затем выбирают из их числа нового «учителя» и процесс повторяется с самого начала. «Удивительно! - подумал Судзуки. – Если уж крошечный мозг птицы обладает такой способностью к обучению, то что можно сказать о намного более совершенном мозге человека?!» Эти размышления привели его ко второму открытию. Когда Судзуки объявил о нем, многие его друзья решили, что у него не все в порядке с головой. Шиничи с энтузиазмом рассказывал всем о том, что он обнаружил: оказывается, каждый японский ребенок учится говорить по-японски! Друзья и коллеги сочувственно похлопывали его по плечу и говорили, что они уже знают об этом. «Да нет же, нет! – восклицал Судзуки. – Они действительно учатся этому, и это поразительно!» И Судзуки был прав. Как и Ньютон до него, он открыл совершенно очевидную вещь, которую никто раньше не замечал. Его открытием стал тот факт, что ребенок, родившийся в определенной стране, автоматически в течение года – двух осваивает язык своей родины. Это означает, что любой детский мозг в состоянии освоить миллионы потенциально возможных языков. Причем, не просто язык данной страны, а особый диалект конкретной местности, в которой родился кроха. Открытие Судзуки состояло в том, что система, включающая в себя голос, ухо и мозг, представляет собой совершеннейшую копировальную машину, дающую практически безграничную возможность освоить мелодию любого языка. И не имеет значения, о каком языке идет речь: китайском, португальском, музыкальном, художественном или японском. Достаточно пометить ребенка в нужную обучающую среду и создать соотвествующие стимулы, он сможет выучить что угодно! Третье открытие японца стало последним элементов в мозаике. Когда он размышлял над поразительными способностями детского мозга, к нему зашел друг и спросил, не сможет ли он научить четырехлетнего сына одного приятеля играть на скрипке. Судзуки решил, что это невозмолжно и извинился, ссылаясь на то, что ребенок еще слишком мал, чтобы держать скрипкку, ведь она в пропорции к его телу – все равно что контрабас для взрослого. Когда друг ушел, Судзуки вдруг понял, что он мыслит слишком узко. Он только что сказал, что ребенок еще мал, чтобы учиться играть на скрипке, хотя сам же до этого сделал вывод, что в возрасте трех лет ребенок может учиться музыке и стать отличным музыкантом. Все дело в том, что скрипка слишком велика для ребенка, но почему бы не сделать скрипку, подходящую ему по размеру? Вдохновленный этой мыслью, Суздуки принялся мастерить маленькие скрипочки. Но как научить детей играть на них? Судзуки понял, что решение подсказывает ему птенцы жаворонков в инкубаторе. Все дело в копировании. Ведь 95 % людей так никогда и не научатся правильно петь только потому, что им с детства внушали: копировать – это плохо. Их лишали главного инструмента обучения – подражания. Вооружившись маленькими скрипками и пониманием того, как должно быть организовао обучение, Судзуки обратился к своим друзьям, у которых были дети, и поинтересовался, не хотят ли они отдать своих детей учиться играть на скрипке. На первом уроке Судзуки разложил скрипки и смычки вместе с другими игрушками и предложил малышам подойти и поиграть с ними. Сидя посреди комнаты, Судзуки время от времени брал одну из скрипок, подносил к ней смычок и извлекал одну ноту. Как он и ожидал, дети по очереди начали копировать его действия. Тогда он стал играть две ноты. Точно так же, как птенцы, подражая птице – учителю, осваивали свои трели, дети очень легко и непринужденно начали играть на скрипке, которая стала их вторым «языком». Таким образом, Судзуки создал методику, которая в наши дни распостранилась по всему миру и нашла десятки тысяч последователей и учеников, многие из которых стали первоклассными музыкантами. И ни одной неудачи!
26.01.2019
